Новомученики и исповедники
Санкт-Петербургской епархии

Претерпевый до конца, той спасен будет
(Мф. 10, 22)

Священномученик Александр Хотовицкий (1872–1937)

протопресвитер

Дни памяти
7 (20) августа; Собор Московских святых – воскресенье после 8 сентября
Храмы
Храм Духовной Академии

Новомученик российский Александр Хотовицкий родился 11 февраля 1872 года в городе Кременце в благочестивой семье ректора Волынской духовной семинарии протоиерея Александра, память о котором как о добром пастыре долго хранилась в сердцах православных жителей Волыни. Родители дали отроку доброе христианское воспитание, внушили ему любовь к Православной Церкви и народу Божию.

Образование будущий пастырь получил в Волынской Семинарии и Санкт-Петербургской Духовной Академии, которую закончил магистрантом в 1895 году.

По окончании Академии он был направлен на миссионерское служение в Алеутскую и Североамериканскую епархию, в Нью-Йорк, где занял место псаломщика при только что отстроенном православном храме святителя Николая. После брака с воспитанницей петербургского Павловского института Марией Щербухиной священномученик Александр был рукоположен в сан диакона, а вскоре 25 февраля 1896 года, во пресвитера епископом Алеутским Николаем (Зиоровым), о котором отец Александр вспоминал всегда с благодарностью и любовью.

Хиротония состоялась в кафедральном соборе епархии в Сан-Франциско. В своей речи к новопосвященному епископ Николай так объяснил свой выбор ставленника: "Твоя особенная порядочность и благовоспитанность, твой благородный идеализм, твоя религиозность сразу расположили меня к тебе и заставили меня выделить тебя из ряда других молодых людей, которые бывали с тобою у меня в Петербурге... Я увидел, что ты имеешь ту искру Божию, которая всякое служение делает воистину делом Божиим и без которой всякое звание превращается в бездушное и мертвящее ремесло... Первый твой опыт в проповедничестве мог убедить тебя, что значит это воодушевление: ты сам видел, как собирались около тебя люди, чтобы послушать тебя, и с каким напряженным вниманием выстаивали они не один час во время твоих бесед... Почему же эти люди слушали тебя, а не шли к другим проповедникам? Ясно почему: та искра Божия, которая горит в тебе, подобно магниту, влечет к тебе сердца этих людей".

Через неделю по рукоположении юный священник возвратился в Нью-Йорк, чтобы стать там настоятелем прихода, где ранее нес послушание псаломщика. С 1898 по 1907 год новомученик Александр совершал пастырское служение под омофором святителя Тихона. Святой Тихон, которого в трагический для России 1917 год Промысл Божий возвел на Первосвятительский Престол Московских Патриархов, высоко ценил сердечное благочестие, дар пастырской любви и всестороннюю богословскую образованность отца Александра. Поприще его деятельности в Соединенных Штатах было весьма широким и многоплодным: он с успехом совершал миссионерское служение, главным образом, среди эмигрантов-униатов, выходцев из Галиции и Карпатской Руси, он был также одним из ближайших помощников архипастырей православной Америки, представляя Православную Церковь в американских религиозных учреждениях и собраниях.

Миссионерский труд отца Александра был сопряжен со многими искушениями и скорбями. Архиепископ Платон (Рождественский), впоследствии митрополит, воздавая страстотерпцу Александру дань благодарности за понесенные им в Америке труды, в слове, произнесенном за Божественной Литургией при прощании с отцом Александром 26 февраля 1914 года, среди прочего сказал: "Был в моей и твоей жизни день, когда поутру ты, придя ко мне в комнату, много не говоря, открыл свою сорочку на груди и показал мне синеющую там огромную ссадину с кровью. То была рана от палки какого-то изувера, в диком озлоблении бросившегося на тебя после того собрания русских людей, на котором ты увещевал родных по крови братий отречься от пагубной унии с Римом... Все мое существо содрогнулось тогда от охватившего меня волнения, – предо мною был факт исповедничества за Христа".

Трудами отца Александра были созданы православные приходы в Филадельфии, Юнкерсе, Панайке и других больших и малых городах Северной Америки. Прихожанами этих храмов были как православные по рождению люди, которых судьба занесла в Новый Свет, так и обращенные из униатства русины и присоединившиеся к Православной Церкви выходцы из протестантов.

Серьезный вклад в дело свидетельства истины Православия инославному американскому обществу внес выходивший под редакцией отца Александра на английском и русском языках “Американский Православный Вестник”. В этом журнале регулярно печатались статьи редактора.

Новомученик Александр принял деятельное участие в создании епархиального Православного общества взаимопомощи, исполняя в разное время обязанности его казначея, первого секретаря и председателя. Общество оказывало материальную помощь австрийским русинам, македонским славянам, русским воинам в Маньчжурии и российским военнопленным в японских лагерях.

Отец Александр взял также на себя подвижнический труд по созданию в Нью-Йорке вместо малого приходского храма замечательного в архитектурном отношении грандиозного собора святителя Николая, ставшего украшением города. Собирая средства на сооружение собора, он объезжал православные общины Америки, с этой же целью побывал в 1901 году на родине, в России. В летописи храма святителя Николая, ставшего в 1903 году кафедральным собором, запечатлено: "Основан и создан сей кафедральный собор в городе Нью-Йорке, в Северной Америке, иждивением, заботами и трудами всечестнейшего кафедрального протоиерея отца Александра Хотовицкого в лето от Рождества Христова 1902-е".

26 февраля 1906 года православная Америка праздновала десятилетие священнического служения одного из своих самых замечательных пастырей протоиерея Александра. Поздравляя юбиляра, святитель Тихон сказал: "Когда ты вспоминаешь в годовщину свое посвящение во иерея Божия, то невольно задаешься мыслью о том, как ты употребил данный тебе от Бога талант, не вотще ли была благодать Божия на тебе, как далеко ушел ты по пути нравственного совершенствования. Ты при этом производишь сам себе суд, но тут ты являешься сам и судьей и судимым. А для правильности суда требуется выслушать голоса людей посторонних, свидетелей. Вот они и выступают пред тобою: прислушайся же к их голосу! Благодарение Господу! Сейчас мы выслушали пространное и воодушевленное свидетельство их в похвалу тебе. Со своей стороны, как начальник твой, могу свидетельствовать, что ты оправдал доверие и чаяния, которые возлагались на тебя при твоем посвящении".

Самоотверженное пастырское служение новомученика Александра в Америке знаменательным образом закончилось ровно через 18 лет по его рукоположении в сан пресвитера, -26 февраля 1914 года. В прощальном своем слове отец Александр сказал: “Прощай, родная мать моя, святая Американская Церковь, Православная Американская Русь До земли склоняется пред тобою сыновним поклоном вечно благодарный тебе сын твой. Ты меня родила духовно, ты взрастила меня, от недр твоих ты силой своей вдохновила меня. Исповедничеством насадителей твоих облистанная, апостольством проповедников твоих озаренная, ревностью верных чад твоих облагоуханная, - величайшее счастье дала ты мне, - быть сыном твоим!”.

С 1914 по 1917 годы отец Александр нес священническое служение в Гельсингфорсе, в Финляндии, где большинство составляли протестанты. Хотя Финляндия и входила тогда в состав Российской Империи, но православному духовенству приходилось там проявлять большие усилия, чтобы оградить православных карел от прозелитической экспансии со стороны финских лютеран. В Финляндии новомученик Александр был верным, деятельным и самоотверженным помощником своего архипастыря Сергия (Страгородского).

В августе 1917 года протоиерей Александр был переведен в Москву с назначением ключарем кафедрального храма Христа Спасителя. В Москве он вновь оказался под ближайшим началом святого Тихона, с которым тесно сблизился еще в Америке.

Страстотерпец Александр участвовал в деяниях Поместного Собора 1917-1918 годов. Когда на Соборе обсуждался вопрос о составлении послания к православной пастве по поводу выборов в Учредительное Собрание, он высказался за то, чтобы в дни, когда решается судьба России, Церковь в лице Собора не устранялась от борьбы за спасение Отечества. Говоря о церковно-строительных трудах Собора, о разрабатываемых им предначертаниях по налаживанию и оздоровлению внутрицерковной жизни, он не без горечи сказал: "Похоже на то, как если бы в руках смотрителей какого-либо здания кипела работа по изготовлению чертежей, проектов и т. д. для наилучшего сооружения, и они спокойно смотрели бы в то же время, как кирпич за кирпичом вражеской рукой это же здание разрушается".

В трудные годы междоусобной гражданской войны новомученик Александр был одним из ближайших помощников святого Тихона по управлению Московской епархией. В 1918 году при храме Христа Спасителя под духовным окормлением его настоятеля протоиерея Николая Арсеньева и ключаря отца Александра было учреждено братство. В самом начале своей деятельности братство обратилось к православной пастве с воззванием, в составлении которого участвовал и отец Александр. В этом документе говорилось: "Русские люди! Храм Христа Спасителя – краса Москвы, гордость России, радость Православной Церкви, - обречен на медленное разрушение. Ему, этому славному памятнику великих подвигов русских богатырей, положивших душу свою за родную землю и святую веру православную, отказано в государственной поддержке... Русские люди! Ужели отдадите вы чудесный храм Спасителя на посмеяние? Ужели правду утверждают гонители Святой Церкви, будто русские люди уже не нуждаются в святынях – храмах, таинствах, богослужениях, будто все это пережитки и суеверия?.. Отзовитесь, богомольцы! Отзовитесь все, как один! Встаньте на страже своих святынь! Щедрые жертвы богатых да сплетутся в добром порыве с драгоценными грошиками верующей бедноты. Сердце России, Москва! Сбереги свою святыню, свой храм Спас златоглавый!..". В ответ на этот призыв православные жители Москвы вступали в братство храма Христа Спасителя и приносили свою лепту на содержание величественного храма.

Пастырское служение в те годы сопряжено было со многими скорбями и опасностями. В мае 1920 и в ноябре 1921 года отец Александр подвергался кратковременным арестам. Его обвиняли в нарушении декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, - в преподавании Закона Божия детям.

Тяжелые испытания обрушились на Церковь в 1922 году, когда под предлогом помощи голодающим проводилось насильственное изъятие церковного достояния, в том числе священных сосудов, икон и других святынь. Православная церковь, по призыву своего святого Предстоятеля, щедро жертвовала на голодающих. Но когда святой Тихон в обращении к своей всероссийской пастве высказался против соучастия священнослужителей в запрещенной канонами выдаче священных сосудов для нецерковного употребления, началась кампания печатной клеветы на церковь, арестован был ее Предстоятель, по всей России прокатилась волна процессов по обвинению служителей Алтаря Господня в контрреволюционной деятельности. На этих процессах многие из верных чад Христовой Церкви были приговорены к смертной казни и пролили кровь как священномученики и мученики.

В скорбные для Церкви дни отец Александр неукоснительно руководствовался обращением к пастве святого Патриарха и его указаниями. В храме Христа Спасителя проводился сбор средств для помощи голодающим. В то же время предпринимались усилия к тому, чтобы сохранить святыни храма. На квартире отца Александра псоходили заседания клириков и прихожан храма Христа Спасителя, на которых вырабатывалась резолюция приходского собрания по поводу правительственного декрета.

В проекте резолюции, составленном отцом Александром, был выражен протест против насильственного изъятия церковных ценностей. Собрание прихожан, созванное 23 марта 1922 года, уже после ареста новомученика Александра, в храме Христа Спасителя под председательством протоиерея Николая Арсеньева, приняло окончательный текст резолюции, в котором от правительства затребованы были гарантии, что все пожертвования будут действительно обращены на спасение жизни голодающих. Участники собрания протестовали против печатной травли Церкви, против оскорблений иерархии. Составление этого документа власти расценили как преступное контрреволюционное деяние.

После двух противоцерковных процессов, – в Петрограде и Москве, закончившихся казнями, священномучеников и мучеников, – 27 ноября 1922 года в Москве открылся новый громкий процесс против духовенства и мирян, которые обвинялись в том, что они будто бы “пытались удержать в своих руках церковные богатства и на почве голода свалить советскую власть”.

На скамью подсудимых посадили 105 священнослужителей и мирян. Среди главных обвиняемых были благочинный 2 отдела Пречистенского Сорока протоиерей Сергий Успенский, настоятель храма Христа Спасителя протоиерей Николай Арсеньев, ключарь храма протоиерей Александр Хотовицкий, священник храма Христа Спасителя Илия Громогласов, смотритель этого же храма Лев Евгеньевич Анохин, настоятель церкви Иоанна Воина протоиерей Симеон Голубев.

Значительная часть обвинительного заключения, представленного суду, касалась деятельности клириков и прихожан храма Христа Спасителя. "Главными организаторами и руководителями этой преступной деятельности, – говорилось в обвинительном заключении, – явились в этом районе председатель совета общин священник Хотовицкий, настоятель храма священник Арсеньев, священник Зотиков, священник Громогласов, бывший присяжный поверенный Каютов, бывший товарищ министра Щепкин, торговец Головкин и инженер Анохин. С появлением декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей они начали свою подготовительную деятельность под руководством священника Хотовицкого, который неоднократно и тайно собирал у себя в квартире означенных выше лиц и совместно с ними вырабатывал меры, которые предполагалось предпринять в целях осуществления преступного намерения".

Судебные заседания продолжались в течение двух недель. После оглашения пространного обвинительного заключения начался допрос обвиняемых. Священник Александр на допросе держался ровно, спокойно, старался выгородить других обвиняемых. Виновным себя он не признал, заявил: "Я полагаю, что нет контрреволюционности в том, чтобы просить о замене церковных ценностей соответствующим металлом".

После допроса всех обвиняемых и свидетелей на судебном заседании 6 декабря зловеще знаменитый впоследствии прокурор Вышинский произнес обвинительную речь. Он просил суд приговорить к смертной казни 13 обвиняемых, и среди них протоиереев Александра Хотовицкого, Николая Арсеньева, Сергия Успенского, священника Илию Громогласова, игумению Новодевичьего монастыря Веру (Побединскую), Л. Е. Анохина. Других обвиняемых Вышинский просил осудить на разные сроки тюремного заключения.

11 декабря обвиняемым была предоставлена возможность сказать последнее слово. В своем последнем слове отец Александр прежде всего попытался снискать у суда снисхождение и милость к своим собратьям: "Прошу обратить внимание на тех, которые были у меня на собрании; одни из них старики, а другие - совсем молодые и ни в чем не виновные. Собрание у меня было самое обыкновенное, оно не являлось контрреволюционным и не имело характера темного заговора".

Самое пространное последнее слово было сказано профессором священником Илией Громогласовым. В нем обвиняемый пытался расположить к себе суд рассказом о своей прежней оппозиции к Святейшему Синоду. По материалам обвинительного заключения он сказал, что ему "ничего не было известно о преступной организации, во главе которой стоял Хотовицкий".

13 декабря был оглашен приговор революционного трибунала. Он оказался более мягким, чем кровожадные приговоры, вынесенные на Петроградском и первом Московском процессах по делам об изъятии церковных ценностей. Главные обвиняемые, игумения Вера (Побединская), протоиерей Сергий Успенский и протоиерей Александр Хотовицкий были приговорены к лишению свободы сроком на 10 лет, конфискации имущества и поражению в правах на 5 лет. Других осудили на меньшие сроки тюремного заключения. Ходатайства о помиловании, поданные осужденными на особенно длительные сроки тюремного заключения, в том числе протоиереем Александром, были отклонены Президиумом ВЦИК 16 февраля 1922 года.

После возвращения святого Патриарха Тихона к управлению церковному и ряда его заявлений о лояльности государственной власти многие из архипастырей, пастырей, церковных деятелей и рядовых мирян, осужденных трибуналами по обвинению в сопротивлении изъятию церковных ценностей, были амнистированы. В октябре 1923 года освободили из- под стражи и отца Александра. После освобождения он не имел штатного места ни в одном из приходов и служил по приглашению в разных московских церквах.

Но на свободе он оставался недолго. Уже 4 сентября 1924 года Е. Тучков, начальник 6 отдела ОГПУ, составил список из 13 священнослужителей и церковных деятелей Москвы, которых он рекомендовал подвергнуть административной ссылке. Новомученику Александру, включенному в список, дается в этом документе такая характеристика: “Поп-проповедник с высшим образованием, очень активный, резок и пользуется влиянием на тихоновцев. Настроен антисоветски". 9 сентября 1924 года новомученик Александр был подвергнут допросу. "По своим религиозным убеждениям, – сказал он на допросе, – я причисляю себя к тихоновцам. С Патриархом кроме служебных отношений я связан более близко, но в последнее время в связи с осуждением по делу изъятия ценностей я встречаться с Патриархом Тихоном избегал, полагая, что ему это может быть неудобным. По поводу реставрации власти я никогда нигде не высказывался и подобной мысли у меня не было".

Особым совещанием при коллеги ОГПУ новомученик Александр был сослан на поселение в Туруханский край сроком на 3 года. Его и без того болезненное здоровье было подорвано пребыванием на крайнем севере.

Удостоенный сана протопресвитера, отец Александр по возвращении из ссылки стал одним из ближайших помощников Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (впоследствии Патриарха), который хорошо знал его со времени его служения в Финляндии.

В 1930 годы протопресвитер Александр служил настоятелем храма Ризположения на Донской улице. Один из прихожан этого храма вспоминает о нем: “В 1936 году отец Александр проповедей не произносил, очевидно, они были ему запрещены. Я присутствовал в 1936–1937 годах много раз на служении отца Александра. Высокий, седой священник, тонкие черты лица, чрезвычайно интеллигентная внешность. Седые подстриженные волосы, небольшая бородка, очень добрые серые глаза, высокий громкий тенор... четкие вдохновенные возгласы... Своим обликом он напоминал целый ряд священников-беженцев из западного края... У отца Александра было много прихожан, очень чтивших его... И сегодня помню глаза отца Александра. Казалось, что его взгляд проникает в твое сердце и ласкает тебя. Это же ощущение было у меня, когда я видел святого Патриарха Тихона... Так же и глаза отца Александра; светящийся в них свет говорит о его святости”.

Осенью 1937 года новомученик Александр был вновь арестован. На этом имеющиеся в нашем распоряжении документальные сведения о нем прерываются, однако большая часть устных сообщений говорит о его мученической кончине. Православная Церковь в Америке, на территории которой протопресвитер Александр совершал свое пастырское служение до 1914 года, почитает его как страстотерпца исповедническая жизнь которого закончилась страданиями за Христа. Место его погребения неизвестно.

http://days.pravoslavie.ru/Life/life365.htm

 

 

Тропарь, Глас 6:
Кротость и смирение стяжавый, любовь Христову пастве своей показал еси в годину огненных искушений Церкви Российской и яко пастырь добрый душу свою за Него положил еси, молися о нас, священномучениче Александре, просветити души наша.

Кондак, Глас 2:
Труди и болезни на рамо свое взял еси и, радуяся, путем тесным шествовал еси, страданьми за Христа Небеснаго Царства достигл еси, моли о нас Бога Спаса, священномучениче Александре, обрети нам милость в день судный.

Став настоятелем Свято-Никольского прихода (ноябрь 1896 г.), о. Александр взял на себя подвижнический труд по строительству нового кафедрального собора. По благословению епископа Тихона, будущего Патриарха Московского и всея Руси, он купил для строительства собора землю в Нью-Йорке на 97-й авеню. Чтобы собрать средства на строительство собора, ему пришлось не только объехать православные общины Америки, но и побывать в России. Государь Николай II первым пожертвовал от себя 5000 рублей "на это важное и необходимое дело". О. Александр побывал у о. Иоанна Кронштадтского, об этой встрече о. Александр позже рассказал в своем слове на смерть его: «...Наутро я был в церкви. Здесь о. Иоанн призвал меня, взял мою сборную книгу и на заглавном листе написал: "Господи, благослови книгу сию сборную и дело, на которое она дана, благословением вседейственным и всещедрым и привлекай сердца верных рабов твоих к иерею-миссионеру, да расположатся все в его пользу или, вернее, в пользу дела Божия. Кронштадтский протоиерей Иоанн Сергиев. Жертвую двести руб. 27 марта, 1900"». О. Александр вспоминал: «С книгою этою прошел я святую Русь, и везде эта надпись открывала сердца людские, везде упоминание о благословении отца Иоанна на это святое дело раскрывало кошельки и, таким образом, отец Иоанн был в строгом смысле создателем и нашего храма в Нью-Йорке...». Собор возводился два года, строительство завершилось 10 ноября 1902 г. В его торжественном освящении приняли участие более 20 священнослужителей. В храме вместимостью 900 человек, стояли две тысячи, более тысячи молились снаружи.

*

После освящения собора, обращаясь ко всем собравшимся, епископ Тихон сказал: "... В сем великом городе возведена церковь, достойная русской нации и отвечающая величию Православной веры".

*

С открытием нового собора начался переход карпатских русин из унии в православие. О. Александр ездил по городам Америки, укрепляя новообращенных. На собрания, проводимые после богослужений, приходили тысячи людей. Ксендзы часто настраивали униатов против православных священников. Кафедральный протоиерей Букетов вспоминал: «...Отца Александра в Бэйонне чуть не убили. Туда приехал он вечером один. Навстречу ему показалась огромная толпа. По близорукости отец Хотовицкий принял ее за толпу православных, вышедших ему навстречу, и доверчиво приблизился к ней. - "Вы Хотовицкий?" – обратились к нему с вопросом. – "Я...". Тогда один из вожаков вдруг ударил отца Александра по лицу кулаком. Как он не разбил ему очки и не ослепил его?! Отец Александр только вскрикнул и без чувств упал на землю. Это и спасло его. А разъяренной толпе показалось, что он убит, и она в страхе разбежалась».

http://kuz1.pstbi.ccas.ru/bin/code.exe/frames/mcanonf.html?/ans

11 февраля 1872 г. — родился в городе Кременце в семье ректора Волынской духовной семинарии.

1895 г. — закончил Санкт-Петербургскую Духовную Академию, направлен на миссионерское служение в Америку.

1896 г. — священническая хиротония в храме свт. Николая, Нью-Йорк.

1914–1917 гг. — священническое служение в Гельсингфорсе, Финляндия.

С августа 1917 г. — ключарь храма Христа Спасителя в Москве. Был одним из ближайших помощников святителя Тихона по управлению Московской епархией, участником Поместного Собора 1917–1918 годов.

1918 г. — участвовал в создании православного братства при храме Христа Спасителя.

В мае 1920 г. и в ноябре 1921 г. — арестовывался по обвинению в преподавании Закона Божия детям.

В ноябре-декабре 1922 г. – арестован. Стал одним из главных обвиняемы на втором московском процессе против более чем ста священнослужителей и мирян. Приговорён к лишению свободы сроком на 10 лет с конфискацией имущества и поражением в правах на 5 лет.

1930 г. — настоятель Ризоположенского храма на Донской улице в Москве.

17 июня 1937 г. — последний арест.

19 августа 1937 г. — расстрелян; место захоронения неизвестно.

1994 г. — Архиерейским собором Русской православной церкви прославлен в лике святых.

В 1896 году в Нью-Йорке состоялось бракосочетание А.А.Хотовицкого с воспитанницей петербургского Павловского института Марией Владимировной Щербухиной, которая на всю жизнь стала ему верным другом и помощницей. "В уютном доме твоем, – так писал Хотовицкому священник Туркевич, – у тебя и достойнейшей супруги твоей всегда царят мир и любовь, простота, задушевность и благожелательность… Для всех – это истинно-русская, благочестивая, укладная семья, родной, теплый угол, где всегда отдыхаешь душой, находишь приют и привет, самое широкое радушие и гостеприимство, совет, поддержку и помощь, одобрение и новые силы для доброго делания за веру и Русь православную…"

*

Во время хиротонии в кафедральном соборе Сан-Франциско епископ Алеутский Николай (Зиоров) так объяснил свой выбор ставленника: "Твоя особенная порядочность и благовоспитанность, твой благородный идеализм, твоя религиозность сразу расположили меня к тебе и заставили меня выделить тебя из ряда других молодых людей, которые бывали с тобою у меня в Петербурге... Я увидел, что ты имеешь ту искру Божию, которая всякое служение делает воистину делом Божиим и без которой всякое звание превращается в бездушное и мертвящее ремесло... Первый твой опыт в проповедничестве мог убедить тебя, что значит это воодушевление: ты сам видел, как собирались около тебя люди, чтобы послушать тебя, и с каким напряженным вниманием выстаивали они не один час во время твоих бесед... Почему же эти люди слушали тебя, а не шли к другим проповедникам? Ясно почему: та искра Божия, которая горит в тебе, подобно магниту, влечет к тебе сердца этих людей".

*

26 февраля 1906 года православная Америка праздновала десятилетие священнического служения одного из своих самых замечательных пастырей протоиерея Александра. Поздравляя юбиляра, святитель Тихон сказал: "Когда ты вспоминаешь в годовщину свое посвящение во иерея Божия, то невольно задаешься мыслью о том, как ты употребил данный тебе от Бога талант, не вотще ли была благодать Божия на тебе, как далеко ушел ты по пути нравственного совершенствования. Ты при этом производишь сам себе суд, но тут ты являешься сам и судьей и судимым. А для правильности суда требуется выслушать голоса людей посторонних, свидетелей. Вот они и выступают пред тобою: прислушайся же к их голосу! Благодарение Господу! Сейчас мы выслушали пространное и воодушевленное свидетельство их в похвалу тебе. Со своей стороны, как начальник твой, могу свидетельствовать, что ты оправдал доверие и чаяния, которые возлагались на тебя при твоем посвящении".

*

Архиепископ Платон (Рождественский), впоследствии митрополит, воздавая страстотерпцу Александру дань благодарности за понесенные им в Америке труды, в слове, произнесенном за Божественной Литургией при прощании с отцом Александром 26 февраля 1914 года, среди прочего сказал: "Был в моей и твоей жизни день, когда поутру ты, придя ко мне в комнату, много не говоря, открыл свою сорочку на груди и показал мне синеющую там огромную ссадину с кровью. То была рана от палки какого-то изувера, в диком озлоблении бросившегося на тебя после того собрания русских людей, на котором ты увещевал родных по крови братий отречься от пагубной унии с Римом... Все мое существо содрогнулось тогда от охватившего меня волнения, – предо мною был факт исповедничества за Христа".

*

Один из прихожан храма Ризположения на Донской улице вспоминает о нем: “В 1936 году отец Александр проповедей не произносил, очевидно, они были ему запрещены. Я присутствовал в 1936–1937 годах много раз на служении отца Александра. Высокий, седой священник, тонкие черты лица, чрезвычайно интеллигентная внешность. Седые подстриженные волосы, небольшая бородка, очень добрые серые глаза, высокий громкий тенор... четкие вдохновенные возгласы... Своим обликом он напоминал целый ряд священников-беженцев из западного края... У отца Александра было много прихожан, очень чтивших его... И сегодня помню глаза отца Александра. Казалось, что его взгляд проникает в твое сердце и ласкает тебя. Это же ощущение было у меня, когда я видел святого Патриарха Тихона... Так же и глаза отца Александра; светящийся в них свет говорит о его святости”.

Труды:

"Путешествие преосвященного Тихона в Сент-Луис. Посещение Всемирной выставки. Освящение церкви в Мадисоне," Американский православный вестник, Нью-Йорк, 1904, Vol. 8, № 23, 450-460. "Из дневника. А. Х.," Американский православный вестник, Нью-Йорк, 1908, Vol. 12, № 21, 405-412. "О молитве Иисусовой," ЖМП, 1994, № 7/8, 71-78. Александр (Хотовицкий), св., Документы, письма, статьи и стихи [под ред. Г. М. Солдатова], Minneapolis, 1998, ч. 1: "Миссионерский период Православной Церкви в Америке, 1896-1909." Рассказы, очерки, статьи Стихи, опубликованные в «Гельсингфорсском Приходском Листке» в 1915–1917 гг.

*

Христос Воскресе!

Христос Воскресе!

Христос Воскресе!

Дети мои, Родные мои. Скорей свечу — радостную, полную масла и света свечу. Христос Воскресе. Он грядет — Светлый, Воскресший,— Сам Свет, Сам Радость, Сам — Жизнь, Сам — Воскресенье. Как жених Он грядет от гроба, от чертога. На встречу Ему свещеносные. В руки свечу, в руки радостную, полную масла и света свечу. Пиршество брачное. Заря огненная. Свет от света. Сам Свет. Сам Солнце. Единое, Великое, безконечное, о, Христе. О, Христе. О Воскресши Христе. Воскресение Твое пою, Воскресение Твое славлю. Поклоняюсь Святому Воскресению Твоему.

В сей нареченный святый день Ты не возгнушаесься меня, мраком одетого. Ибо свет Воскресения Твоего разгоняет всяки, мрак. Не отвратишься рубища и убожества моего. Ибо великощедротно богатство Воскресения Твоего, и царственная порфира его облекла ныне меня. Не отгонит тебя смрад свечи моей — ради Воскресения Твоего, Иисусе Свете Святый, облистай и осияй! Воскресение твое поют Ангелы — пою и я последний из человеков. Воскресение Твое поет небо — пою и я — перстЪ земли. Поют праведные — пою и я грешнейший из всех. Поют умершие телом, но духом живые, пою и я телом жив сый, но духом омертвелый! Все и вся поет Тебя Воскресшего. Мир весь славит Тебя, вся вселенная ликовствует. От Запада и Севера и моря и востока приидоша ныне чада Сиона Твоего. Тебя благословить пришли они. Среди них, как убогая пташечка, я пою Воскресение Твое, Прими моею песнь, Господи. Пою Богу моему. Дай мне петь Тебя доньде же есмь. Дай мне петь о свете Воскресения Твоего, о радости праздника Твоего, петь везде, всегда, не единыжды только в году, не десятки дней, а все дни живота моего. Чтобы не угасла отныне свеча моя, чтобы вечно живило меня. Христос Воскресе. Ибо Воскресение Твое — Вера наша. Ибо в нем спасение наше.

Дети мои, други мои. В эти Пасхальные дни давайте молиться за всех, за заблудших братьев, за неверующих и маловерных, за всех близких наших. Веру дай им Воскресший Христе. Дай им радосто познания Твоего, спасения Твоего. Введи их в свет Воскресения Твоего.

В Пасхальном празднестве, растворив сердца наша давайте молиться о всех, кто счастьем убог, силами немощен, кто на своем жизненном пути почти не видел просвета, кто — прикованный недугом к одру своему — не войдет в эти дни под сень Храма Божия. Христос Воскресе. Во имя Его щедрого ко всем, ущедрите Вы любовью своею, и словом, и даром, недужных домы, сиротство безпризорных, — всех сущих в скорбях, узах и обстояниях, любящим сердцем согрейте. Всех приласкать, всех приголубить, всему доброму открыть свою душу. Это твоей лампаде елей, это твоему светильнику свет.

Гори же моя свеча. Гори свеча брата моего. Гори светом ярким и теплым — свет дорогих духовных детей моих и друзей моих.

Исходи те же свещеносные. Исходите во сретение Воскресшему Спасителю и Господу нашему. Слава Господи, святому воскресению Твоему.

Дети мои духовные, приветствую Вас. В Светлый Праздник, в предверие его я душой своей буду близко с Вами. Буду с Вами, когда будете Вы оплакивать грехи Ваши. Буду с Вами рыдать у Креста и у Гроба Божественного страдальца. Немощны Вы, я буду славить Воскресшего Вашей постели. В храме Вы — буду там отогреваться молитвой Вашей. А в Святую Великую ночь. в алтаре, вместе а нашими ангелами-отченьками, как хотелось бы мне воспеть: "Воскресение Твое Христе Спасе", и с ликующей богомольной церковью слиться в торжественном обхождении Храма, в радостном пении общей грудою "Христос Воскресе". И я буду с Вами Я буду с Вами. Мы будем с Вами с другом моим верным, другом Богоданным, с маманечкой нашей. Помолитесь тогда и о нас и примите в день нарочитый Праздника Светлого, Пасхального наш поцелуй и об'ятья и, как символ свяшенный и дорогой, хотя то яичко, которое нитью золотой — соединило вверху этого моего письма — родную нашу Москву с преданными Вашими друзьями изгнанниками.

Молитвенно призываю на всех-всех благословение Воскресшего Спасителя. Радуйтесь други мои, Спас бо воскресе от гроба.

И еще раз, и тысячи раз еще, без счета, без конца, через пространства, через реки, леса и долы все залитые дивной радостью Праздников, лобзаю Вас вечным пасхальным приветом и песнью свято:

Христос Воскресе. Воистину Воскресе. Немощный духовный отец Ваш и брат во Христе

Протопресвитер А. Хотовицкий

Земной поклон

Дедушке дорогому Христос Воскресе. А Вас, отченьку целую особо, крепко— крепко: Христос Воскресе.

Христос Воскресе.

6 апреля 1925 г. Пасха

*

 

Христос воскресе!

Христос воскресе, дорогие мои!

Уже не отдельными приветствиями, не в предваряющие Праздник дни, лобызаю вас. Христосуюсь с вами в самую великую спасительную всепразднественную Пасхалъную ночь, в те первые таинственные минуты, когда она творит свое славное чудо: тысячи и тысячи человеческих жизней сливает в одну душу, тысячи-тысячи человеческих сердец переплавляет в одно великое, озаренное светом пасхальным сердце, тысячи-тысячи уст, трепещущих радостью, в одни пылающие восторгом уста; и все [они] чувствуют, поют ,восклицают нераздельно, неразрывно, несчетно, неослабно — живоносное родное неизреченное в своей высот, неисчерпаемое в своей глубине, вечное в своей сущности, близкое-близкое всему и всем — "Христос воскресе И моя душа, ликующая в этой ликующей душе моего брата! И твое сияющее cердце, сестра моя, в моем сердце! Все и все перевиты общей радостью! Все и всЪ в объятии и лобызании Праздника Праздников! По-прежнему как-будто моря и горы, пространства разделяют людей, но нет для Святой ночи разделения: и восток, и запад, и север, и юг — славят ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ! По-прежнему высоко от земли отстоит небо, и глубоко под нею преисподняя. Но <ныне вся исполнишася света — небо, и земля, и преисподняя>. Не доступен, по-прежнему, плотской немощи земного человека — мiр иной, но — <Пасха священная нам днесь показася> и — <небеса, достойно веселятся и земля радуется, и празднует мiр видимый и не видимый возстание Христово!> Нет преграды — ибо отвален от гроба камень!

И потому так чудесно и так легко вливаюсь я своей душой в эту Ночь в общий поток человеческого люда, поющего <Воскресение Твое, Христе Спасе!> Обхожу с тобой, мой брат и сестра, родной храм осеняемый ликами реющих над нами священных хоругвей, пою вместо со всеми <Христос воскресе !> благословляю тебя Св.Крестом и пасхальным Трехсвечником и слышу как радостный небесный гром — неумолкающее, но все возрастающее в силе и вдохновении, мощное, единодушное, восторженное <Христос воскресе!>  <Воистину воскресе!>... И так ясно — ясноумысленному духовному взору моему твое, брат мой, сестра моя, светлое, чистое озаренное лицо в эти непередаваемые минуты, и вижу я тебя — в Небоподобном Соборе нашем, красе храмов наших, и в маленькой, молитвенной, сердечной церковке Духа Святого, и сотнях храмов — ликующих, освещенных, напоенных фимиамом — кадил, сердец, пасхальных песней, лобзаний и обнимающей все и всех все тем-же благодатным, небесным Христос воскресe!" Я рыдаю слезами радости с тобой, я улыбаюсь весельем Праздника с тобой. И наше лобзание, наши дорогие узы братства — <Христос воскресе!>

Чего-же пожелаем себе дорогие, в эту Святую минуту? Того, чтобы в нас никогда не умирала эта животворящая радость, чтобы никогда не угасала в сердце нашем восприимчивость к Источнику нашего воскресения! Сколько великаго, трогательнаго, драгоценнаго около этого Чуда — События Воскресения нашего Господа! — Вот св. Мироносицы, они с мiроми идут к Гробу Спасителя. — Вот Мария, ищущая Учителя у Гроба, — вот Ап. Fома, восклицающий "Господь мой и Бог мой!"... И вот вижу я двух учеников, идущих в Эммаус — и с ними таинственнаго Спутника, слышу их беседу, чувствую их волнение и, наконец, их — и радостный и трепетный возглас: "Не сердце-ли наше горело в нас, когда Он был о нами на пути и беседовал с нами!"... Да, да, "сердце горело! Очи были связаны, очи отяжелели, плоть не хотела чувствовать, узнать, но — сердце горело! Сердце горело! Оно угадывало, оно говорило медлившему видеть: "открой глаза, открой глаза!" Оно говорило закрывшему слух: "открой уши, открой уши! Это Он! Это Он, Он — Твой Учитель, Твой Господь!"...

О, гори, наше сердце! Гори, наше сердце! Вот мой пасхальный привет тебе, брат-сестра! Широкой волной разлилось неверие, захлестнуло верующий мi!р, отравило ядом своих немощных, отдалило Небо от них, оторвало их от Неба, одних ослабило, других исказило, а у иных душу и умертвило. И они потеряли Бога! И они не слышат Его голоса, не видят Его!

А Христос зовет всех. Христос зовет всех. Христос сопутствует — идет рядом, и рядом чудес повторяет слова: "О, несмысмысленные и косные сердцем, еже не веровати!" Увы! Очи не видят, уши не слышат... И вот, Св. Пасха, Праздник, воскрешающий чувство и душу даже умерших духовно". Слушайте — же, слушайте: "Христос воскресе!" "Воистину воскресе!".

Ужели и сейчас душа ваша не на этом великом, всерадостном Празднике!? 'Ужели и сейчас не горит ваше сердце! Ужели оно не сказало Вам Истины Божественной!

О, Iисусе воскресший, воскреси души наши! Дай сердцу моему гореть радостью о Твоем воскресении, воспламени его, утверди его в этом радовании и не дай ему угаснуть во веки!

Христос воскресе! Христос воскресе! Христос воскресе!

С любовью и молитвой, прося молитвы и любви грешный Александр X.

Св. Пасха 1926

http://www.rizopolozhenie.orthodoxy.ru/navy.php?cat=history&ii=1&jj=6

*

Пусть это жизни осень, пусть…
Пусть близится зима,
пусть дней осталось мало, -
Мне осени мила
мечтательная грусть,
Мне солнышко светить
не перестало…
Пусть бремя долгих лет
я за собой влачу,
Пусть я клонюсь к земле,
пусть голова белее,
Щедрот божественных
не помнить я не смею
И быть неблагодарным
не хочу…
Пусть дерева к зиме
утратился наряд,
Плоды оборваны и
листья поопали…
От жизни уходя,
я оглянусь назад
И дней своих
благословлю закат
За радости земли
и за ее печали!

        1931 год

 

 

Православная энциклопедия

Древо. Открытая православная энциклопедия

ПСТГУ

СИЕ ДЕЛО ЕСТЬ ВЕЛИКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ

"Щедрот божественных не помнить я не смею"

  1. Цыпин В., прот. Протопресвитер Александр Хотовицкий // ЖМП. 1994. 7/8. С. 98-104;
  2. Протоиерей Иоанн Кочуров (1871-1917). Протопресвитер Александр Хотовицкий (1872-1937). СПб., 1995;
  3. Анохова А. Я. Рассказ о священномученике протопресвитере Александре Хотовицком // Дан. Благ. 1996. Вып. 6. С. 82-83;
  4. Голубцов С., протодиак. Московское духовенство в преддверии гонений, 1917-1922 гг. М., 1999. С. 186-187.